«…чтобы жизни людские спасать, из объятий войны вырывать»

Роман Шкурлатов
Журнал «Братишка» №1, 2005

Духи рванули их бээмпэшку, когда до здания республиканского МВД, где десятки раненых ждали медикаментов и обезболивающего, оставалось каких-нибудь полкилометра. Они спешили, зная сколь бесценен на войне такой груз, только вот молодой механик прозевал нужный перекресток, проскочил поворот…

Сознание вернулось не сразу, в голове продолжало пронзительно звенеть. Первое, на чем сфокусировался взгляд, был исковерканный, загнутый к небу под прямым углом ствол зажатого в руках автомата. Виктор попробовал шевельнуться. С трудом, но получилось. В полумраке рядом кто-то застонал. Оказалось, каким-то чудом выживший механик-водитель: парень в рубашке родился, не иначе. Выждав еще несколько тревожных минут, они вдвоем, захватив пулемет и гранаты, перебрались под днище подбитой БМП. Посреди пылающего Грозного, под прикрытием набитой по самые люки промедолом брони они провели почти двое суток: потерявшие всякую надежду на спасение, готовые в любую минуту принять последний бой. О том, что спустя сорок часов на развороченную взрывом бээмпэшку случайно наткнутся продвигающиеся в глубь города мотострелки, они не знали. Не догадывались и о том, что в родном полку их уже причислили к без вести пропавшим.

– Сам-то откуда? – Виктор первым нарушил прерываемую лишь гулом далеких взрывов тишину.

– Из Иванова, – колоритный «окающий» говор парнишки-срочника не позволял в этом усомниться. — А вы кто?

– Подполковник я, сынок. Врач.

– А что же вы здесь делаете? – по-детски наивно спросил солдат. А чего, собственно, ждать от почти совсем еще ребенка?

Задумался на мгновение, улыбнулся:

– Да то же, что и ты, сынок, – РОДИНЕ СЛУЖУ…

 

Фразу эту в разные времена произносили все мужчины из древнего казацкого рода Мурых. Служили не режимам и царям, которые слишком уж часто менялись на Руси, а именно Родине: дед Виктора бился за Кубань в рядах армии генерала Краснова, участвовал сначала в советско-финляндской войне, а потом, вплоть до победного мая 1945-го, сражался с немецко-фашистскими захватчиками отец. Не видел для себя иного пути и сам Виктор. Окончил с золотой медалью школу, отслужил «срочку», поступил в Краснодарский мединститут… Все это были лишь ступени к мечте, которой для кубанского мальчишки с детских лет стали офицерские погоны. После четвертого курса, пройдя жесткий отбор, Виктор Мурый перевелся на военно-медицинский факультет Саратовского мединститута.

Годы пролетели как один день. В 1983-м по распределению лейтенант Мурый был направлен для прохождения службы в Кострому, в управление инженерных работ войск спецстроя. «Мёдслужба», как в шутку называли свою будущую профессию слушатели факультета, на поверку оказалась не такой уж сладкой. Через три месяца из врачей в части остался один Виктор: другие, не выдержав лишений и тягот, поувольнялись. Но лейтенант, несмотря на то, что ютился вместе с женой и двумя сыновьями-погодками в палатке, а на службе пропадал с утра до ночи, со своего пути вот так, просто, сворачивать не собирался. Работы хватало: один врач на шесть батальонов, да плюс еще семьи военнослужащих! Так прошел первый офицерский год. Работоспособность и профессионализм вчерашнего выпускника оценили по достоинству, предложив должность начальника медпункта полка в Уральском военном округе. Виктор сразу же согласился. Несколько месяцев спустя, когда в часть пришла очередная разнарядка на Афганистан, он тоже раздумывать не стал. «Пришел служить – служи, а не ищи теплых местечек» – эта непоколебимая убежденность, засевшая где-то на генном уровне, передавалась в их роду из поколения в поколение.

Два года в батальоне охраны кабульского аэродрома стали для Виктора Мурого хорошей школой. Именно на войне он особенно остро почувствовал, насколько важна и ответственна работа медика, от профессионализма которого здесь почти ежедневно зависела чья-то жизнь. Первый бой, первое ранение, первый вырванный из цепких лап смерти человек и первый собственноручно уничтоженный враг – да много чего еще в жизни Виктора за два эти года произошло впервые. В жестоких реалиях войны он учился выживать и во что бы то ни стало помогать выжить другим. Офицер и позже ни разу не пожалел, что освоил тогда страшные уроки Афгана на «отлично»…

– Хочешь вырваться из войскового звена? – Главный медицинский начальник дивизии, вызвав к себе старшего лейтенанта Мурого, начал разговор издалека. – Пора тебе, Виктор Ильич, выходить на госпитальный уровень, расти.

На долю секунды закралось сомнение: «Уж не в Западной ли группе войск место предлагают?». Мимолетный карточный домик рухнул, не будучи достроенным даже в воображении.

– Неплохая должность в джелалабадском госпитале, а нам отправлять некого. – Стало понятно нервное, едва заметное, подрагивание начальственных губ и упорное нежелание посмотреть в глаза. Действительно, трудно объяснить человеку, только что вернувшемуся с войны, что ему необходимо туда вернуться снова только лишь потому, что у остальных потенциальных кандидатов неожиданно обострилась аллергия на горно-пустынную местность. Хозяин кабинета продолжал что-то говорить, приводил какие-то весомые доводы, словно оправдывался. Но Виктор его не слышал. Решение он уже принял, и если старлея в тот момент что-то и заботило, то лишь одно: как объяснить все жене. Кстати, Виктор так и не решился завести с супругой этот разговор, пока перед самой командировкой все не открылось само собой.

– Старлей, опять ты? – искренне удивился начальник кабульского госпиталя, увидев Виктора. После короткого разговора Мурый понял, что с госпитальным звеном пока ничего не получается: обещанная на Большой земле должность бактериолога в Джелалабаде не пустовала. Просили полгодика переждать, в качестве «времянки» предложив место начмеда артиллерийского дивизиона 56-й десантно-штурмовой бригады в Гардезе. «Перекантовываться» Виктору пришлось чуть больше, – ровно год и месяц, – но и об этом времени он никогда не пожалеет.

«Войны афганской лошадь ломовая – 56-я наша ДШБ!» Справедливость этой песенной строчки старший лейтенант медицинской службы Мурый ощутил на себе в полной мере: именно с десантурой на той войне ему пришлось хлебнуть по полной.

 

…На очередной «духовский» караван командование выделило роту: по данным разведки, количество противника не превышало человек 40–50. Когда десантники поняли, что сопровождающих караван моджахедов около трехсот, отступать было уже поздно…Неравный бой, то утихая, то разгораясь с новой силой, длился трое суток. Первые убитые и раненые с нашей стороны появились почти сразу же. А спустя несколько часов Виктор Мурый, направленный в составе медицинского усиления боевой операции, просто не успевал оказывать помощь всем нуждающимся. Ошибка разведчиков стоила 72 человеческих жизней. Среди погибших был и командир роты старший лейтенант Александр Коренков – красивый, светловолосый и голубоглазый рязанский парень. В творившемся вокруг аду Виктор не сразу понял, что сам получил тяжелое осколочное ранение головы. Сознание покинуло доктора только после того, как он в бессильной злобе выпустил автоматную очередь по своей вертушке: вертолетчики, которые привезли гибнущей роте боеприпасы, отказались взять на борт даже тяжелораненых, ссылаясь на отсутствие соответствующих приказов. На исходе третьего дня силами прибывшего подкрепления «духов» все же додавили. Виктор узнал об этом лишь спустя два месяца, когда очнулся после комы в ташкентском госпитале.

Казалось бы, самое время вернуться домой, к семье, завязать со службой, найти хорошее место на гражданке… Но Виктор принимает единственно верное, по его мнению, решение: он остается в армии, он возвращается в Афганистан. И все это – вопреки последствиям ранения в виде потери координации, и решению военно-врачебной комиссии, вынесшей приговор: «Комиссовать». Его война «за речкой» закончилась почти накануне окончательного вывода ОКСВ. И хотя Виктор Мурый все же дождался приказа о назначении на должность старшего ординатора бактериологического отделения джелалабадского госпиталя, посидеть в лабораторной тиши ему так и не удалось. Да и не мог, зная, что его опыт и профессиональные навыки позарез нужны там, где льется кровь наших ребят.

 

…Ноябрь 1994-го. В Екатеринбурге для отправки на Северный Кавказ в спешном порядке формируется полк. Костяк приданного части медицинского отряда специального назначения составили врачи окружного военного госпиталя, среди которых был и подполковник Виктор Мурый. Пока добирались эшелоном до Моздока и формировали колонну на Чечню, в то, что они едут воевать, не верил никто. Лишь когда полк пересек административную границу с Ингушетией и почти сразу же был обстрелян из ближайшей зеленки, до многих стало постепенно доходить, что простой демонстрацией силы конституционный порядок здесь не навести. Словно запущенная гнойная опухоль, Чечня требовала хирургического вмешательства. А бескровными подобные операции, как известно, не бывают.

Когда до наступления Нового, 1995 года оставалось всего несколько часов, группа медицинского усиления вместе с разведбатом прорвалась к центру Грозного, намного опередив увязнувших в уличных боях мотострелков. Перед военными врачами стояла непростая задача — в охваченном войной, пылающем, полуразрушенном городе найти более или менее подходящее помещение для оказания необходимой помощи раненым. В подвал республиканской больницы Виктор Мурый ворвался одним из первых. Перед глазами военных предстала такая картина: в напичканном современным импортным медоборудованием подземелье чеченские врачи, по мере сил и возможностей, пытались спасать жизни своих соплеменников. Лучшего места было не найти, потому именно больничный подвал и стал на неделю островом, жители которого даже посреди бушующего моря огня и крови оставались верны лишь одной клятве – клятве Гиппократа. Поток раненых в день достигал 500 – 600 человек. И если кого-то еще можно было вырвать из лап смерти, то врачи прилагали для этого все усилия, невзирая на то, за кого человек сражался перед тем как попасть на операционный стол. Наверху шла самая настоящая война, здание больницы, попеременно выбивая друг друга, занимали то «духи», то федералы. А под мощными бетонными перекрытиями подвала врачи вели не менее бескомпромиссный бой за человеческие жизни. Здесь же 1 января Виктор Мурый встретил свой очередной день рождения…

За первой командировкой на Северный Кавказ последовали еще две. Странность этой войны заключалась для Виктора в том, что порой сложно было понять, где же та грань, которая разделяет СВОИХ и ЧУЖИХ. В Афгане все было предельно ясно и понятно, а здесь… Слишком уж все перемешалось, слоеный пирог человеческих судеб. Там, где стреляют и льется кровь, порой случаются странные встречи. О многих и не помнить бы лучше. Хотелось бы Виктору забыть погасшие глаза однокашника по военно-медицинскому факультету Володи Березы, не слышать его робких оправданий: «Я тут по контракту, жить-то надо, детей кормить». Спустя много лет подполковник Мурый увидел бывшего секретаря комсомольской организации их курса здесь, в Чечне, при обмене пленными. Только на этот раз человек, которого всегда считали СВОИМ, стоял под ЧУЖИМИ знаменами. И, что самое страшное, не по убеждению или долгу, а за деньги.

 

На парадном подполковничьем кителе с медицинскими петлицами красуется внушительных размеров наградная колодка: орден Красной Звезды, орден Боевого Красного Знамени, два ордена Мужества, медаль «За боевые заслуги». Хозяин мундира вот уже шесть лет как расстался с армией, и сегодня под белым халатом начальника клинической лаборатории одной из столичных больниц Виктора Мурого больше нет офицерских погон. В остальном ничего не изменилось: те же незыблемые жизненные принципы, понятия о чести и достоинстве, удивляющая без исключения всех работоспособность.

«Единственное, о чем, пожалуй, жалею: мои опыт и знания, сегодня очень нужные армии, пылятся на полках памяти. Всем, чего я добился в жизни, чему научился, всеми высотами, которых я достиг, – всем этим я обязан Вооруженным силам. И считаю, что долг свой я отдал еще не полностью». Сказать такое под силу лишь настоящему человеку.

 

 

 

Вступайте в нашу группу
«Отвага 2004»

 

 

 

 



Поделиться в социальных сетях:
Опубликовать в Одноклассники
Опубликовать в Facebook
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир


При использовании опубликованных здесь материалов с пометкой «предоставлено автором/редакцией» и «специально для "Отваги"», гиперссылка на сайт www.otvaga2004.ru обязательна!


Первый сайт «Отвага» был создан в 2002 году по адресу otvaga.narod.ru, затем через два года он был перенесен на otvaga2004.narod.ru и проработал в этом виде в течение 8 лет. Сейчас, спустя 10 лет с момента основания, сайт переехал с бесплатного хостинга на новый адрес otvaga2004.ru