 |
 |
 |
История эта, наверно, была бы достаточно веселой, если бы кое-кому не было так грустно. Когда умные головы в США придумали, а затем сделали ПЗРК «Стингер», летчикам стало очень неуютно в небе. А когда эти комплексы появились у афганских партизан, которые достаточно умело начали ими пользоваться, грустно стало не только авиаторам, но и всем, кто пользовался услугами авиации.
Для тех, кто подзабыл, что представляет собой переносной зенитный ракетный комплекс «Стингер», могу напомнить: это чудо техники нового поколения ПЗРК. Мало того, что дальность полета ракет 6000 метров, так от них еще и не спрятаться – никакие маневры и тепловые ловушки не помогают. Говорят, у «Стингера» оптическо-электронный глаз. Помимо того, что он видит самолет или вертолет, так он еще и хитрей наших авиаторов.
Появление «Стингера» нанесло удар не только по жизням летчиков, но и по престижу Советской Армии и СССР. На самом высоком уровне был отдан приказ добыть и разгадать тайну комплекса. Но, видимо, в этот раз наши «штирлицы» оказались бессильны. И тогда в войска, то есть в 40-ю армию, поступил приказ: достать, купить, украсть, захватить в бою любой ценой!
Время шло, а выполнить приказ не могли – то ли «Стингеров» было мало, то ли деньги их хозяевам не требовались. И тогда появился «шкурный» приказ – звание Героя Советского Союза в обмен на «Стингер». Наши большие командиры, конечно, зашевелились. Планы начали рождаться один фантастичнее другого. Все бы ничего, но когда в один из них посвятили меня, как возможного участника, мне стало как-то нехорошо.
План был грандиозный… Дерзкий захват крупного укрепрайона в горном массиве около пакистанской границы. По данным агентурной разведки, на вооружении группировки, которая там засела, состояло несколько «Стингеров». Перспектива участия в массовом десанте на скалы, напичканные вооруженными душманами, дело невеселое. План же обсуждался вполне серьезно. К счастью, все поняли, что без огромных потерь дело не обойдется и шансов потерять должность больше, чем заработать Звезду Героя.
Но, что греха таить, желание «взять» комплекс не ослабевало. Ведь если «Стингеры» есть, значит, их возят, а вот где и когда – нужно подумать. Работа командиров всех уровней активизировалась. Каждый надеялся на удачу.
День был как день. На облет шла обычная РТСпН группа, только в ее составе три офицера: командир группы, зам. командира роты, в которую входила эта группа, и начальник штаба батальона. Все офицеры боевые, свой вклад в общее дело победы уже внесли. Последним двум скоро предстояла замена. Но уклоняться от «боевых» они не спешили.
Взлет. Бойцы расселись у иллюминаторов, офицеры – у открытых дверей. Вертолетчики, мастера своего дела, так «рисуют» профиль местности, что дух захватывает. Над «зеленкой» и кишлаками, выжимая из техники все возможное, настоящие фокусы выкидывают… «Противозенитный маневр» называется. Не знаю, как там с земли, но в вертолете – как в бочке, пущенной с горы. Высота – минимально допустимая для таких скорости и рельефа: метров 30-40.
Облеты, как правило, планировались на маршрутах движения банд, но на приличном расстоянии от мест постоянной дислокации моджахедов, то есть от кишлаков, дабы не попасть под огонь ПВО противника. И вот когда маршрут уже пошел на разворот, вертолетчики лихо обошли скальный хребет и увидели на дороге, идущей в ущелье, пыль. Ехали три мотоцикла.
Внезапное появление вертолетов не вызвало у них паники. Какое-то время они еще продолжали мчаться, возможно рассчитывая успеть заскочить в ущелье. Но видя, что явно не успевают, два экипажа спешились и открыли огонь из автоматов, а третий попытался уйти. Но вертолетчики не приняли приглашения поучаствовать в гонках и догнали его НУРСами.
В этот момент экипаж Ми-24 заметил какое-то движение и выстрел, как показалось из гранатомета с холма, у самого входа в ущелье. Экипаж Ми-8 увидел гранату-ракету, только когда она пронеслась перед самым носом садящегося вертолета. Ми-24 открыли огонь по холму, но оттуда успели сделать еще один выстрел по второму Ми-8. И опять повезло, ракета прошла рядом, не задев. Тогда никто не обратил внимание, что уж очень далеко она полетела.
Ми-24 «молотили» холм, а досмотровая группа из первого вертолета собирала трофеи, разглядывала исковерканные мотоциклы. Вторая подгруппа высадилась на холм, «обработанный» вертолетами огневой поддержки. Сержант – старший подгруппы – доложил, что там все чисто, живых нет, мертвых четверо и четыре ствола.
Командир приказал спускаться с холма, туда же переместилась и первая подгруппа. Внимание офицеров привлекла труба, которую тащил один из бойцов подгруппы, спустившейся с холма. Зам. командира роты, отлично владевший английским языком, быстро разобрался в маркировке на ее корпусе: «Стингер». Это был контейнер от него.
Приняли решение вернуться на холм, чтобы обыскать еще раз, и обнаружили выложенное камнями гнездо. В нем и находился бывший расчет ПЗРК. Тут же валялся еще один контейнер. Рядом под скалой был оборудован бивак, еще дымился костерок. К великому удивлению разведчиков, под тряпьем они обнаружили целенький «Стингер». Какому народу СССР принадлежал танец, который исполнили разведчики около этого чуда военной науки, сказать трудно.
Дело было сделано. Образец ПЗРК «Стингер» захвачен и отправлен в Москву. Теперь нашим умным головам предстояло разобрать эту «змею» и придумать противоядие.
Командование спецназа ГРУ пожинало лавры победы, а младшие офицеры с облегчением вздохнули. И тут появилась очень трудная проблема: кому присвоить звание Героя? Конечно, командиру группы – он был старшим облета. Но… у него выговор по партийной линии, в Герои не годится. Два других офицера вроде как случайно оказались в составе облетной группы. Сержант, командир второй подгруппы, инициативу как бы и не проявлял.
Тогда остаются вертолетчики, но их 10 человек, четыре экипажа, ребята заслуживают, конечно, но выбрать-то нужно одного.
До сих пор, через 10 лет (статья написана в 1998 г. — прим. «Отваги»), не знаю, кого же выбрала Родина?
