Но вернемся на северные границы Советского Союза, где базы ВМФ не давали покоя «любознательным» самолетам-разведчикам стран НАТО – США, Англии, Норвегии, а также «нейтральной» Швеции. Самолеты этих государств вели опасный облет наших военных кораблей, оттачивали мастерство перехвата на патрульных самолетах ВМФ и Дальней авиации ВВС, нередко с опасными маневрами вокруг них, что иногда приводило к печальным последствиям.
25 мая 1968 г. в Норвежском море пропал советский самолет-разведчик Ту-16Р. О его судьбе ничего не известно, связь с самолетом пропала сразу же после доклада экипажа о том, что в таком-то районе обнаружен американский авианосец «Эссекс». Есть подозрения, что он был сбит ВМС США, но американцы отрицают свою причастность к исчезновению Ту-16Р.
Другой советский разведчик типа Ту-95РЦ, вылетевший в Норвежское море и далее в Атлантический океан, пропал без вести 4 августа 1976 г. в районе острова Ньюфаундленд. И так же – без следов. В патрульном полете в Атлантике Ту-95 был подвергнут перехвату тремя истребителями F-4 Phantom ВМС США. Один из них, совершая рисковый пролет под крылом советского самолета, врезался хвостом в крыло Ту-95. Экипаж F-4 катапультировался, а советские летчики с трудом довели поврежденную машину до базы и посадили.
В начале 1980-х годов выполнявший в Атлантике патрульный полет Ту-16 был перехвачен тремя новейшими палубными истребителями ВМФ США F-18A Hornet. Пытаясь сбить советский самолет с курса, они делали опасные маневры, вплоть до атаки в лоб, и «доигрались» до того, что два F-18 столкнулись прямо над Ту-16 и взорвались в воздухе; один пилот погиб, другой катапультировался. Взрывом был поврежден и Ту-16, но мужество и мастерство экипажа и на этот раз спасли положение.
Это лишь несколько эпизодов из летной практики летчиков ВМФ и Дальней авиации, в то время как подобные инциденты происходили над просторами морей и океанов довольно часто. Ведь противники продолжали наблюдать друг за другом постоянно. Так, только в 1989 г. самолеты типа F-15, входящие в систему ПВО США НОРАД, осуществили 33 перехвата самолетов ВВС СССР, из них 22 раза – Ту-95.
Беспокоили границу и норвежские самолеты. Самый серьезный инцидент произошел в начале 1970-х, когда истребитель F-104 Starfighter, совершая патрульный полет у советской границы, залетел на несколько километров в воздушное пространство СССР. Вылетевший по тревоге МиГ-21 быстро перехватил «норвежца» и зашел ему в хвост. Огня на поражение, правда, советский летчик не успел открыть, поскольку пилот «Старфайтера», вмиг разобравшись в ситуации, покинул чужие края.
Настоящим бичом советской ПВО в районе Карелии были залеты в зону их ответственности финских легкомоторных аппаратов. Самолеты типа Cessna, Beechcraft, Piper и другие оказывались над заграничной территорией наверняка без злого умысла, просто потеряв ориентировку. Но, как бы там ни было, а ПВО на этом участке находилась в постоянном напряжении. Особенно сложно приходилось операторам РЛС. Как на экране определить намерения приближающихся объектов? Например, 25 июня 1976 г. Cessna-150 с двумя финскими гражданами на борту залетел в район Мончегорска (Кольский п-ов) и помучил ПВО. Летчики попытались достать его, но тут цель просто исчезла с экранов их РЛС. Посчитав, что непрошеный гость ушел восвояси, перехватчики вернулись на базу. Каково же было удивление командования ПВО и пограничников, когда через неделю (!) местные жители из села Воронье юго-восточнее Кандалакши, нашли «Сессну», совершившую вынужденную посадку из-за выработки горючего.
 |
 |
Но наиболее серьезное происшествие на Севере случилось 20 апреля 1978 г., когда в районе Кольского полуострова границу пересек пассажирский Boeing 707 южнокорейской авиакомпании KAL. Командир «Боинга» Ким Чанг Кью и штурман Ли Чын Син признались потом, что нарушение произошло по их вине. Полет лайнера пресек летчик 365-го ИАП капитан А.Босов на Су-15ТМ, который двумя ракетами Р-60 поразил крыло «Боинга», после чего тот совершил вынужденную посадку на одно из замерзших озер близ г.Кемь. От взрыва ракет и при посадке на лед погибли два пассажира и несколько получили ранения.
В конце 1970-х военной администрацией СССР во главе с «выдающимся военным теоретиком современности» маршалом Л.И. Брежневым была проведена реорганизация в системе ПВО, отбросившая войска лет на 20 назад. ПВО оказалась расчлененной на отдельные группировки, которые не могли надежно прикрыть столь протяженную границу, какую имел Советский Союз. В ходе этой «реформы» были уволены по сокращению чуть ли не половина генералов и старших офицеров оперативного звена, что также отрицательно повлияло на руководство и профессионализм управления. Результаты «реорганизации» вскоре сказались на состоянии боеспособности всех структур Войск ПВО – ущерб был нанесен огромный! Современные же средства воздушного нападения вероятного противника к тому времени качественно улучшились и вести с ними борьбу стало гораздо сложнее. В итоге непреодолимость советских границ с воздуха стала поистине мифом.
Вот с такой противовоздушной обороной Страна Советов вошла в 1980-е годы. Ее «беззубость» просматривалась уже отчетливо, и это почувствовали оппоненты, которые стали проявлять повышенный интерес к объектам на территории СССР. Ежегодно операторы Войск ПВО проводили на экранах РЛС вблизи границ более 3000 разведывательных и боевых самолетов – преимущественно ВВС и ВМС США и НАТО. Особенно напряженная обстановка в начале 1980-х сложилась на Дальнем Востоке. Там в течение 1982–83 гг. разведывательные и боевые самолеты авианосных соединений США неоднократно подходили к советской границе в развернутых боевых порядках, характерных при ведении боевых действий. Если в 1982 г. они нарушали границу 5 раз, то в 1983 г. (к началу сентября) – уже 10.
В конце марта 1983 г. три ударные авианосные группы вошли в воды Алеутских островов у советской Камчатки, где провели трехнедельные учения. А 4 апреля американцы предприняли беспрецедентную акцию: 6 самолетов А-7, поднявшихся с авианосцев «Мидуэй» и «Энтерпрайз», вторглась на глубину от 2 до 30 км в воздушное пространство СССР и провела условное бомбометание по территории острова Зеленый в группе Курильской гряды. Командир ИАП ПВО, боясь ответственности, так и не поднял в воздух дежурные истребители своей части – страх инициативы и нерешительность командиров стали детищем брежневской «реформы».
Трагической кульминацией этого стало проникновение 1 сентября 1983 г. в воздушное пространство СССР южнокорейского авиалайнера Boeing 747, закончившееся гибелью множества людей.
Вылетевший с аэродрома «Сокол» (о.Сахалин) на Су-15 майор Геннадий Осипович и не предполагал, что уходит на перехват не боевого, а гражданского самолета. В том году летчики соединения генерала Корнукова часто совершали вылеты против самолетов-разведчиков типа RC-135, очень похожих на злосчастный «Боинг». Увидев на бортовом радиолокаторе отметку цели, Осипович уверенно идентифицировал ее как RC-135, и поэтому без раздумий выполнил команду с КП части на уничтожение нарушителя.
Что было потом – известно всему миру. Хотелось бы только отметить, что несправедливо было бы обвинять летчика (как и его коллег из 27 ИАД) в произошедшей трагедии. Сама обстановка в районе, особенно после инцидента над островом Зеленый, была столь накалена, что «Боинг» был просто обречен – незадолго до этого командование дивизии получило приказ более решительно пресекать нарушения границы.
Возвращаясь к собственно инциденту, заметим, что нет до сих пор ясности относительно того, что делал «Боинг» несколько часов в воздушном пространстве СССР. Выполнял ли он чье-то задание или же оказался в запретной зоне из-за неких технических неполадок? Был ли он один или действовал совместно с другими самолетами? Версия француза Мишеля Брана, гласит, что 1 сентября 1983 г. был сбит RC-135, который упал возле о.Монерон, а южнокорейский «Боинг» сбили, скорее всего, сами американцы, приняв его за вражеский» самолет.*
По другой версии – бывшего сотрудника госдепартамента США Джона Кеппела, в тот день советской ПВО было сбито два самолета ВВС США: один, вероятнее всего – RC-135, а другой – самолет разведки и РЭБ EF-111А Raven… Тайна пока остается тайной, и только время, быть может, приоткроет нам ее.
* Ряд советских официальных лиц, например, маршал авиации П.С. Кирсанов, возглавлявший комиссию по расследованию действий ПВО в ту ночь, сочли эту версию фантастической.
Прим. «Отваги» – однако большое количество скрываемых ранее фактов говорит о том, что вся официальная версия со сбитым пассажирским «Боингом» просто-напросто не выдерживает никакой критики. Для более подробного изучения этого инцидента отправляем читателя к книге Ю.Мухина и М.Брюна «Третья мировая над Сахалином»
Кстати, гражданские самолеты нередко нарушали как границу СССР, так и коридоры международных авиатрасс, проложенные в его воздушном пространстве. Так, осенью 1981 г. тель-авивская газета «Давар» известила, что «один из аргентинских самолетов потерпел аварию (при загадочных обстоятельствах) над турецкой границей…» Как оказалось, иранцы арендовали для переброски закупленного ими оружия транспортные самолеты одной аргентинской авиакомпании. В конце июня 1981 г. некий шотландский коммерсант Стюарт МакКафферти зафрахтовал для перевозки иранского оружия самолет Canadair CL-44. Командир воздушного судна Эктор Кордеро и еще двое членов экипажа согласились перевезти опасный груз в Иран. И вот, 17 июля 1981 г., огибая фланг ирано-иракского фронта, экипаж самолета решил сократить маршрут, нарушил границу Армении и, пролетев некоторое время в воздушном пространстве СССР, ушел на иранскую территорию. Советские истребители ПВО даже не были подняты, хотя РЛС вовремя обнаружили нарушителя. Дежурный офицер на КП округа просто проигнорировал случившееся. Это привело к тому, что на следующий день CL-44, возвращаясь из Ирана в Турцию, опять воспользовался «коротким путем». Правда, на этот раз с грузинского аэродрома Вазиани* на встречу «гостя» вылетели две пары Су-15ТМ. Однако нерешительность и, во многом, неквалифицированные действия офицеров, дежуривших в этот день на КП 34-й ВА, привели к тому, что перехватчики израсходовали горючее и вынуждены были вернуться на аэродром. Тогда на цель был наведен капитан Валентин Куляпин, который получил команду посадить нарушителя. И вновь несогласованность во взаимодействии летчика и КП обрекла Куляпина на таран «Канадэра». Дело в том, что Су-15ТМ нес ракеты дальнего радиуса действия Р-98М, а нарушитель уже подходил к границе и делать новый заход для атаки этими ракетами времени не оставалось. Только со второго раза советскому летчику удалось килем и фюзеляжем снизу ударить по стабилизатору транспортника. После этого Куляпин катапультировался, a CL-44 упал в 2–3 км от границы, похоронив под своими обломками весь экипаж. Капитана Куляпина наградили орденом Боевого Красного Знамени.
* По нашим данным, в то время на территории Грузии Су-15ТМ базировались на аэродромах Марнеули и Гудаута (Прим. ред.).
Воздавая дань мужеству Куляпина и Елисеева, авторы сомневаются в острой необходимости тарана как безоружного учебного самолета, так и CL-44, поскольку никакой опасности для объектов на территории страны они не представляли. Платой за уничтожение двух малоценных «летающих жестянок» стала гибель людей и боевых самолетов. Иное дело, если было бы нужно прервать полет носителя ядерного оружия. Здесь никакая цена не показалась бы большой.
Вся неразбериха описанного выше случая была весьма характерна для того времени. Бакинский округ ПВО не избежал брежневского «эксперимента» с этим родом войск: несколько авиаполков, поспешно переданных из ВВС, только осваивались в новом качестве. Неудивительно, что в том же году на этом же участке был осуществлен «угон» за границу сбившегося с курса бомбардировщика Ту-22. Что касается пассажирских самолетов, то можно вспомнить еще о двух случаях, когда они тревожили южную границу. Первой была Caravelle бельгийской авиакомпании Sabena 8 января 1962 г., а вторым – кувейтский Boeing 727; обоих принудили «присесть» в ереванском аэропорту.
Скорее всего, эти нарушения не являлись враждебными, но есть достаточно примеров, когда гражданские самолеты использовались для сбора разведданных. Так, бывший шеф французской контрразведки полковник М. Ле Руа-Финвиль в своей книге рассказывал о том, как пилоты авиакомпании Air France, осуществляя полеты на линии Париж–Москва, иногда уходили из разрешенного воздушного коридора и производили фотосъемку военных объектов СССР, для чего на некоторых самолетах компании были тайно установлены специальные фотокамеры. Долгое время эти действия сходили французам с рук, но, когда в одном из таких рейсов пилот «Каравеллы» увел ее на 50 км в сторону от разрешенной трассы, в небе появились советские МиГи и сначала вернули лайнер в воздушный коридор, а затем заставили совершить посадку на аэродроме. Произошел серьезный дипломатический конфликт.
Если большие авиалайнеры были относительно редкими нарушителями «мирного советского неба», то «мелочь» стала одолевать «пэвэошников» – особенно в 1980-х годах. Объяснялось все просто: растущее благосостояние «несоветского» народа позволяло иметь его представителям личные летательные аппараты. Речь идет о легкомоторных спортивных, туристских и частных гражданских самолетах, летавших на малой высоте на небольшие расстояния «в гости». Осенью 1978 г. советскими истребителями был посажен в аэропорту г. Кировский (Приморский Край) китайский легкомоторный самолет. 30 июня 1986 г. две подобных иранских машины «преодолели» границу СССР в 173 км юго-западнее Баку. Дежурными истребителями и вертолетами одна из них была посажена на аэродроме Кюрдамир, другая – в районе населенного пункта Горадиз. А 25 апреля 1987 г. перехватчики в этом же месте вытеснили за пределы еще одного такого же гостя с сопредельной стороны. Кульминацией же «разгула легкомоторников» стал глубокий прорыв 28 мая 1987 г. частной Cessna-172P с гражданином ФРГ Маттиасом Рустом за штурвалом. Об этом громком пролете с посадкой на Красной площади в Москве много и подробно писалось. Отметим, что своим удачным полетом Руст обязан страху перед ответственностью, поразившему к тому времени все структуры ПВО СССР. Истребители сопровождали нарушителя, но приказать им действовать более решительно никто так и не посмел.*
* Но является фактом и то, что в войсках ПВО действовал приказ, запрещавший днем и при хорошей видимости открывать огонь по пассажирским и спортивным самолетам-нарушителям. Допускалось лишь принуждать их к посадке, что, кстати, и пытались в данном случае осуществить летчики МиГ-23.
Большие чины «полетели» со своих должностей, а немецкий пилот под литавры «перестройки» был вскоре выпущен на родину.
Но, как говорится, владельцы частных ЛА не остановились на достигнутом. Визиты подобных «любителей острых ощущений» продолжались и после 28 мая. Уже через неделю после посадки Руста в Москве, в начале июня 1987 г., два легкомоторных самолета безнаказанно летали в районе Тбилиси. «Москитные налеты» имели место 28 и 29 мая 1988 г. 22 апреля 1989 г. с одной из сопредельных стран прилетела «спарка», а 29 марта в районе острова Ратманова границу пересекла Cessna из США. 9 июня еще один «турист» из ФРГ Ганс У. Шнайдер (на самолете того же типа, что и его соотечественник Руст) прилетел со стороны Турции и произвел посадку в аэропорту Батуми. Выбросив на землю цветы и письмо, тут же взлетел и на малой высоте ушел туда, откуда прибыл. Из-за близости границы перехватить нарушителя не удалось…
2 июня 1991 г. истребители ВВС Прибалтийского ВО принудили к посадке на военном аэродроме легкомоторный самолет, вторгшийся в воздушное пространство Советского Союза со стороны Швеции. Две недели спустя два истребителя Ленинградской Армии ПВО перехватили «гостя» из Финляндии и посадили его в аэропорту «Пулково». Это был самолет типа М-20, принадлежавший гражданину ФРГ…
Список длинен. Виной тому то ли обильность парка «легкомоторников» на Западе (и летать им там у себя тесно), то ли загадочная «Регеstroyka», вызывавшая повышенный интерес. Главную же трудность для ПВО представляли обнаружение и перехват малоскоростных целей, так как современные сверхзвуковые перехватчики предназначались для работы против более серьезного противника, летающего с большими скоростями и на больших высотах. Поэтому против «мелочи» вскоре приспособили, как более эффективное средство, боевые вертолеты.
Потепление в советско-американских отношениях в конце 1980-х годов никак не повлияло на снижение напряженности на советских рубежах. Так в 1988 г. было более 10, а в 1989 г. – более 15 случаев нарушения границы. Ежемесячно около 150 разведывательных полетов совершалось вдоль западных границ СССР и около 70 – вдоль восточных. Неспокойной стала после ухода советских войск граница с Афганистаном. Военные самолеты этой страны нет-нет, да и нарушали ее. Так с 1 января по 1 июля 1991 г. зафиксировано 47 подобных случаев, а 4 июня 1991 г. имела место даже бомбардировка территории Таджикистана – погибло 4 человека и более 10 было ранено. А с 1 по 20 июля 1991 г. самолеты и вертолеты афганских ВВС совершили уже 108 нарушений границы. Были дни, когда на советскую территорию залетали до шести «соседских» самолетов.
По-прежнему напряженно работала ПВО Закавказья. 2 сентября 1990 г. самолет ВВС Ирана нарушил границу в Азербайджане. Дежурными истребителями без применения оружия нарушитель был принужден к посадке в аэропорту г. Нахичевань.
Следует, однако, отметить, что в этот период, ввиду начавшегося распада Союза, обстановка в Закавказье «взорвалась»: в регионе начался ряд внутренних вооруженных конфликтов, власть утратила свою эффективность. Для войск ПВО это выразилось в том, что воюющие стороны нападали на их объекты, стараясь завладеть вооружением и техникой, часть из которого была национализирована руководством новообразующихся государств. Часть военного имущества была разграблена местным населением. Инфраструктура подверглась тотальному разрушению.
Не сидели без дела и летчики ПВО Заполярья. Полки здесь были разбросаны на довольно обширной территории и удалены друг от друга порой на сотни километров.
Знаменитый 72-й ГИАП с 1956 г. прикрывал северное небо, с 1958 г. базируясь на аэродроме Амдерма. Долгое время летчики на своих Як-25 сопровождали как самолеты-разведчики НАТО, так и стратегические бомбардировщики В-52, выполнявшие патрульные полеты вдоль советских границ на Севере. В конце 1960-х годов полк и дивизия перевооружились на новые дальние перехватчики Ту-128. В 1973 г. впервые в истории реактивной авиации летчиками полка на своих тяжелых машинах в составе пяти экипажей был осуществлен перелет с посадкой на ледовый аэродром Грезы Бела в Северном Ледовитом океане. За этот опасный перелет авиаторы получили правительственные награды. В декабре 1986 г. полк получил истребители 4-го поколения МиГ-31, и уже 27 мая 1987 г. одна из эскадрилий заступила на первое боевое дежурство. В тот же день новой машине выпало испытание. Экипажу одного из МиГ-31 в составе гв. капитана Ю.Н. Моисеева и гв. капитана О.А. Краснова пришлось осуществить боевое воздействие на самолет-разведчик SR-71 и вытеснить его далеко в нейтральные воды.
В аналогичных условиях несли боевое дежурство и летчики 641-го ГИАП, который базировался на архипелаге Новая Земля, на аэродроме Рогачево. Долгое время полк прикрывал границу на уже устаревших Як-28П и только в середине 1980-х получил новые истребители Су-27.
Вообще примечательно, что в середине 1980-х годов произошло коренное перевооружение частей ПВО на новую авиационную и ракетную технику. Полки получали Су-27 и МиГ-31. В части ЗРВ ПВО поступили на вооружение новые ЗРК типа С-300 и средства РЭБ. Дальние перехватчики типа Су-27 и МиГ-31 шли в основном на переоснащение полков, прикрывавших небо Заполярья и Дальнего Востока. Особенно в них нуждались дальневосточники, так как возле берегов Курильской гряды, Камчатки и Сахалина крутились не только самолеты-разведчики, но и палубная авиация США. Порой американцы проводили свои учения рядом с границами СССР. Особенно «жарко» приходилось во время ежегодных американо-южно-корейских маневров «Тим Спирит». Советские летчики из авиачастей на Сахалине и Курильских островах, «обслуживавшие» эти «мероприятия», называли их «американо-южнокорейско-советскими».
До перехода на новые самолеты, американским истребителям F-14 Tomcat, F-18 Hornet, F-15 Eagle приходилось противостоять на МиГ-23 и Су-15. Если иной раз пилоту МиГ-23 и удавалось выиграть «учебный бой» с F-14, так только благодаря летному мастерству, но никак не технике. Доходило до обидного, когда, например, майор Алексей Деев на своем Су-15 не смог помешать «Иглу» выполнить свою задачу, или когда пять «Хорнетов», «резвясь», взяли в «коробочку» его машину и он с трудом оторвался от них.
Увереннее почувствовали себя летчики полков в 1989 г., когда началось переучивание на новые Су-27. Уже весной, «обслуживая» очередные маневры «Тим Спирит-89», они «прижали хвосты» некоторым расшалившимся американцам. А.Деев на этих учениях однажды так «взял в оборот» одного слишком нахального «Ориона», что американец на чистом русском, проявляя завидную эрудицию в ненормативной лексике, заорал по радио, чтоб его оставили в покое. Некоторым авиаторам полка – среди них и майору Дееву – за «работу» на маневрах «Тим Спирит» были вручены награды.
Ярким примером может послужить боевая статистика только одного полка ПВО, базировавшегося на Камчатке, который незадолго до этого пересел на новые МиГ-31: в 1987 г. летчики части 214 раз поднимались на сопровождение самолетов-разведчиков, в 1988 г. – 825 раз. Сильно досаждали SR-71, Р-3 Orion и RC-135.
Появление нового вооружения в частях ПВО, естественно, сразу заметили на Западе и, хоть и не снизили интенсивности полетов вдоль границ, но хулиганить стали реже. Например, если до 1984 г. летчики 365-го ИАП (сбившие южнокорейский Boeing 707 в 1978 г.), имея на вооружении устаревшие Су-15, долгое время были беспомощны против разведчиков типа SR-71, то после этого, пересев на новые Су-27 и МиГ-31, отучили «семьдесят первые» летать на своем участке. Характерен перехват, имевший место 8 марта: пара МиГ-31 так «обработала» SR-71 в нейтральных водах, что тот, не выполнив задачу, ушел на свою базу.*
* После инцидента 1 сентября 1983 г. оружие авиаторами войск ПВО по самолетам-нарушителям не применялось: урок получили как мы, так и «беспокойные соседи», переставшие провоцировать нашу сторону на крайние меры.
 |
 |
|
13 сентября 1987 г. пилот 941 иап В. Цимбал, пытаясь воспрепятствовать действиям норвежского самолета ПЛО «Орион», производил маневры, сближаясь до самых малых дистанций (фото 1). Благодаря высоким маневренным качествам Су-27, он удерживался рядом с «Орионом» даже после того, как последний летел на минимальной скорости (фото 2). Один из неудачных маневров «Ориона» привел к тому, что винт 4-го двигателя, войдя «в контакт» с килем Су-27, потерял часть лопасти (фото 3) |
Наиболее серьезный случай произошел уже в годы перестройки над Норвежским морем. 13 сентября 1987 г. вдоль советских территориальных вод летел P-3B Orion из состава 333-й АЭ ВВС Норвегии. Его сопровождал на Су-27 ст. л-т Василий Цимбал из 941-го ИАП 10-й Армии ПВО. «Норвежец» вылетел с авиабазы Аннейя и вел разведку перемещений кораблей Северного флота. Во время взаимных маневров самолетов произошло столкновение в воздухе. С вышедшим из строя крайним правым двигателем и поврежденными на нем лопастями, «Орион» все-таки дошел к себе на базу. Су-27 также благополучно сел на аэродроме Килп-Яр.* При расследовании инцидента обеими сторонами была признана вина как норвежского экипажа, так и советского пилота, но все закончилось взаимными извинениями.
* По некоторым сведениям, В. Цимбала направили в район, где выполняли отработку боевой задачи наши подводные лодки и где появился норвежский противолодочный «Орион», начавший ставить гидроакустические буи. Советскому летчику было приказано воспрепятствовать этому. Вначале он пытался отжимать норвежца, затем вышел вперед – так, чтобы «Орион» попал в струю от Су-27. «Норвежец» пытался «стряхнуть» назойливого соседа, уменьшая скорость, но даже на его минимальной скорости Су-27 уверенно держался рядом и даже мог маневрировать. Есть версия, что Цимбал, выйдя вперед окатил «Орион» топливом, включив аварийный слив. Однако «норвежец» упорно продолжал патрулирование. Во время очередного сближения Р-3 сделал резкий маневр… Прим. ред.
Нельзя не сказать о воздушных перебежчиках. Авторам известно четыре случая (таблица 3). Особенно болезненным оказался случай с Беленко, поскольку американцам стал известен «до последней косточки» один из самых секретных в то время советских самолетов – перехватчик МиГ-25. Пришлось срочно менять на всех МиГ-25 оборудование. В первую очередь это относилось к системе «свой-чужой». Все это обошлось стране в миллионы рублей. В случае же с Зуевым турки сразу вернули СССР истребитель, не допустив до него специалистов из США.
Описанные случаи составляют, конечно же, малую часть их реального количества. Поскольку разведка (включая авиационную) является одним из сильных козырей в политических играх мирового масштаба, многое нам не удастся узнать. Но следует отметить, что не все полеты имели разведывательный характер – даже в наши дни, несмотря на обилие и совершенство средств навигации, число потерявших ориентировку самолетов не уменьшается.
Так или иначе, все инциденты явились следствием той конфронтации, которую мы зовем «Холодной войной».
