Создание плавсредства для танков ПС-1

По материалам книги «Проверены морем» (к 60-летию ЗПКБ). - Казань: Вертолет, 2009.

 

 

Кунахович Александр Викторович (02.09.1911, Казань – 21.02.1968, Москва). Специалист в области кораблестроения, начальник и главный конструктор «Зеленодольского ПКБ» (ЦКБ-340) в 1950-е – 60-е гг.

 

  Окончил Горьковский индустриальный институт (ныне Нижегородский государственный технический университет), инженер-кораблестроитель (1940 г.). Во время учебы работал в ДСО «Динамо», участвовал в создании водноспортивных сооружений в Сталинграде и Москве. С 1939 по 1949 гг. работал в ЦКБ-51 (ЦКБ «Вымпел», Горький); конструктор в группе «охотников за ПЛ», с 1945 г. – и.о. главного конструктора, с 1947 г. – главный конструктор кораблей проектов 122А, 122Б, 159.

  В 1941 г. создал деревянный катер БМК-90 с автомобильным двигателем. С 1949 г. – начальник и главный конструктор ЦКБ-340 (Зеленодольское ПКБ). Автор идей по использованию ГТУ в качестве ускорителей на кораблях ПЛО; подводных крыльев при водоизмещениях более 100 тонн, скачкообразного способа поиска скоростных ПЛ быстроходными кораблями, воздушной разгрузки для повышения гидродинамического качества КПК.

  Лауреат Ленинской премии (1965 г.), Лауреат Государственной премии СССР (1949 г.), Заслуженный деятель науки и техники ТАССР (1960 г.). Награжден орденом «Знак Почета» (1963 г.), медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (1945 г.).

Создание новых плавсредств для танков ПС-1 началось с довольно тривиального события. В конце 1956 года главный конструктор ЦКБ-340 А.В. Кунахович вызвал конструкторов А.В. Медведева и Л.Ф. Федосеева и сказал, что им поручается интересная работа: создание облегченных плавсредств для танка Т-55, бронетягача БТС-2 и зенитной самоходной установки ЗСУ-57-2. Заказчиком этого проекта выступало Главное бронетанковое управление (ГБТУ).

Оказалось, что незадолго до этого в КБ Навашинского завода были созданы индивидуальные плавсредства ПСТ-54 для танка Т-54. Однако они были сделаны из стали толщиной 1 мм и весили по 10 тонн. ЦКБ-340 поручалось спроектировать более легкие плавсредства из дюралюминия. Бюро имело опыт работы с таким материалом: незадолго до этого был выполнен проект буксирного катера БМК-90Д в дюралевом исполнении, который ранее строился из дерева.

Л.Ф. Федосеев получил задание ознакомиться с документацией и техникой в Научно-техническом комитете (НТК) Главного бронетанкового управления в Кубинке, где находился НИИ бронетанковой техники и полигон, и в Навашинском КБ. В процессе ознакомления у конструктора стали возникать вопросы, которые он и стал решать уже при работе над новыми плавсредствами, получившими обозначение ПС-1.

Прежде всего нужно было доработать принципиальную схему плавсредств. У ПСТ-54 с каждой стороны было по два понтона, причем один – откидной, весом 2 тонны. На суше он ограничивал обзор по сторонам, а его откидывание представляло собой довольно опасную операцию (каждый понтон складывался, как книжка, причем половинка весила около двух тонн). Учитывая это, а также малый выигрыш в весе при такой конструкции даже при переходе на дюраль, Л.Ф. Федосеев предложил изменить конструкцию и оставить по одному понтону с каждой стороны. План получил «добро» у начальника технологической группы проектного отдела А.В. Медведева и главного инженера В.И. Цюпака.

Части ПСТ-54 крепились к танку с помощью двух огромных траверс весом по 500 кг. Сложно себе представить, но устанавливались они вручную! Понятно, что это тоже была малоприятная и очень трудоемкая операция. В.И. Цюпак согласился на проработку новой схемы крепления. На помощь Л.Ф. Федосееву из отдела устройств перевели специалиста Э.С. Зеликова. В поисках прототипа устройства вдвоем конструкторы тщательно изучали работу автоматической сцепки на железнодорожных вагонах.

Кроме того, ПСТ-54 были герметичны, заполнены пенопластом марки ПС-4. Но на войне вероятность нарушения герметичности велика, и на плаву в случае разгерметизации можно неожиданно принять лишние 5-6 тонн воды, что пользы не принесет. Да и обеспечение герметичности требует затрат, проверок. Федосеев задался вопросом: есть ли вообще необходимость в герметичности? К тому же выяснилось, что пенопласт ПС-4 в морской воде выделяет аммиак. На ПСТ-54 была обнаружена сильная коррозия. Конструкторы стали размышлять: не лучше ли делать понтон не из коррозирующего дюраля, а из более стойкого сплава АМг-5В, который можно сваривать аргоно-дуговой сваркой?

Инженеры A.M. Дегтярев и В.И. Цюпак поддержали предложения Л.Ф. Федосеева по замене материала и отказу от герметичности. С этих решений начался эскизный проект. Тогда же в опытовом бассейне Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ) К.В. Кунахович провел буксировочные испытания модели танка с ПСТ-54 и ПС-1.

В конце 1957 года Л.Ф. Федосеев пришел к А.В. Кунаховичу подписывать документы эскизного проекта. Посмотрев материалы, начальник возмутился: «Вам было дано задание сталь заменить на дюраль, а вы заменили на АМг-5В, который, кроме Феодосийского завода, варить никто не может, и изменили все схемные конструктивные решения. Пусть подпишет Цюпак». Главный инженер В.И. Цюпак подписал проект и отправил его в Главное бронетанковое управление.

А.В. Кунахович был недоволен: оказывается, он имел в виду, что проект нужно просто завизировать у Цюпака. Довольно категоричный Кунахович даже заявил Л.Ф. Федосееву: «Мы с вами работать не сможем», – и конструктор стал ждать увольнения.

Однако предложения бюро очень заинтересовали Научно-технический комитет Главного бронетанкового управления. Доклад по эскизному проекту В.И. Цюпак поручил Л.Ф. Федосееву, а заместитель начальника главка Я.И. Купенский направил для его поддержки куратора бюро – А.А. Балакиреву. Вел заседание маршал П.П. Полубояров в присутствии Главного маршала бронетанковых войск П.А. Ротмистрова. В общем, выше только звезды, а доклад перед этой влиятельной аудиторией делал конструктор I категории Л.Ф. Федосеев. Заседание продолжалось долго. Оппонировали Навашинское КБ и ЦКБ-50 (разработчик плавсредств для тяжелого танка T-10). Наконец П.П. Полубояров предложил специалистам рассмотреть сравнительную таблицу ПСТ-54 и ПС-1 и в случае сомнения, подняв руку, сказать, что в новой конструктивной схеме плохо или невыполнимо. Суть новой схемы была такова:

1. Количество понтонов сокращалось вдвое.

2. Траверзное крепление 1200 кг заменялось на кронштейны весом 300 кг.

3. Масса плавсредств снижалась с 10 до 5 тонн.

4. Скорость хода повышалась на 50%.

5. Время навешивания понтонов сокращалось в 3-4 раза.

6. Не требовалось обеспечения герметичности понтонов.

7. Материал для понтонов подбирался антикоррозийный.

Когда никто не поднял руки и не стал возражать, П.П. Полубояров поблагодарил бюро за творческий подход к работе (ведь по техническому заданию предполагалась только замена стали на дюраль). Еще он попросил учесть разумные замечания и форсировать техпроект. Так как известно, что «инициатива наказуема исполнением», всем стало ясно, «учитывать замечания и форсировать проект» будет Л.Ф. Федосеев. Так что конструктора не уволили.

В решении по эскизному проекту Научно-техническому комитету Главного бронетанкового управления поручалось оказывать ЦКБ-340 всестороннюю помощь. Первым делом на завод им. A.M. Горького отгрузили танк. Когда он прибыл туда на железнодорожной платформе, да еще и в выходной день, все были в недоумении: кому его прислали и зачем?! Наконец танк прямо на платформе поставили около зданий бюро (там, где позже разместился экспериментально-производственный отдел). Л.Ф. Федосееву пришлось думать, как танк с платформы снять, и к тому же искать «танкиста», который мог бы им управлять…

Наличие танка помогло решить все стыковочные вопросы, разработать узлы крепления. Это существенно повысило «авторитет» работ. При разработке техпроекта много потрудились экспериментаторы и гидромеханики 8-го отдела, которые организовали испытания ПС-1 и ПСТ-54 на самоходных моделях. На базе в Ильинке при испытании варианта плавсредств с притопленным носовым образованием модель «нырнула», а с ней нырнули в воду специалист М.М. Нестеренко с водителем Н.А. Гараниным. Ничего страшного не произошло, но не умевшего плавать Нестеренко пришлось спасать.

Другие испытания самоходной модели, изготовленной в масштабе 1:3, проводились на Волге, а также в поселке Васильеве. Мореходные испытания провели осенью 1958 года на Куйбышевском водохранилище при сильном шторме. На них присутствовали представители Главного бронетанкового управления Я.И. Френкель и А.А. Бескурников, которых встретили в Казани на катере. «Гостям» все понравилось, даже «сухой закон», который был на испытательной базе.

Над техпроектом работали по обычной схеме. Корпусники определяли коэффициент заполнения понтона пенопластом опытным путем, сделав макет части понтона. Механики разрабатывали задание на винто-редукторные установки (передача вращения от ведущих колес танка на винты понтона).

Конструктор Федосеев неоднократно ездил в Харьков в КБ А.А. Морозова для согласования и заключения договора на изготовление этих установок и других средств дооборудования танков.

А вот крепление плавсредств на танке в отделе устройств никак не получалось. Тогда Л.Ф. Федосеев взял на себя разработку и изготовление узлов, которые затем отрабатывались на натурных образцах, которые изготавливались в экспериментально-производственном отделе.

После разработки рабочей конструкторской документации рабочую группу в конце 1960 года расформировали, а Л.Ф. Федосеева, В.Н. Першина и B.C. Васильева направили сопровождать постройку ПС-1 в Феодосию. Документацию отправили в Керченский филиал ЗПКБ, которому дали поручение помогать конструкторам.

Несмотря на указание из Херсонского совнархоза об изготовлении двух опытных образцов ПС-1, директор феодосийского завода П.П. Перовский, не желавший заниматься этой работой, стремился расторгнуть договор, который был подписан в его отсутствие. И уж тем более не хотел ехать в Харьков принимать дооборудованный танк Т-55. Дебаты на уровне Главного бронетанкового управления, Военно-промышленной комиссии и совнархозов шли месяц. Наконец, в этот спор решил вмешаться Л.Ф. Федосеев. В это время он уже исполнял обязанности заместителя главного конструктора. По согласованию с А.В. Кунаховичем он поехал в Харьков, принял на заводе танк, став первым и единственным в СССР персональным владельцем Т-55 и тут же передал его заводу для отправки в Феодосию. «Танкистов», правда, удивил смелый отказ Л.Ф. Федосеева проверить всю комплектацию с привлечением военпредов, но потом они согласились, что это не обязательно.

Мучения Федосеева с танком продолжались. Когда танк прибыл в Феодосию, директор П.П. Перовский запретил пускать «танк частного лица» на территорию завода. Через три дня под определенным нажимом танк разместили на территории сдаточной базы как «груз Федосеева под брезентом». Чтобы уберечь пулеметы, радиостанцию и другое оборудование танка, Л.Ф. Федосеев решил сдать их на склад. Приняли оборудование и вооружение как «ящики Федосеева» под его пломбой. Пулеметов и прочих «игрушек» частное лицо вообще не должно было иметь.

Участники создания плавсредств ПС-1 для танков. Л.Ф. Федосеев вел работу по ПС-1 в качестве заместителя главного конструктора. Э.С. Зеликов — изобретатель, активно участвовал в работе над проектами 1806, 1351 и другими.

Весной 1961 года в Феодосию прибыли два опытных автопогрузчика для ПС-1, которые завод тоже не принял. Федосеев был вынужден стать владельцем еще и автопогрузчиков – их поставили у дома, где жил «хозяин». Но тут вмешалась ГАИ. Автопогрузчики поставили на территории бригады строящихся кораблей, где их вскоре начали разбирать матросы. «Хозяина» успокоил представитель Главного бронетанкового управления Ф.М. Саленек, сказавший, что лишь бы на госиспытаниях техника не подвела. Потом она может быть отремонтирована или списана.

Постройка шла туго. Сказывалось отношение директора завода.

При готовности первого комплекта оперативно провели испытания узлов крепления на прочность: понтоны постановили на клети, при этом сам танк висел на понтонах. Узлы выдержали, но носовой кронштейн и понтон деформировались.

С участием специалиста В.М. Полевого были разработаны эскизы подкрепления. Одновременно для уменьшения осадки решили уширить понтоны на 240 мм. Эту «неудачу» директор завода раздул в скандал, что послужило основанием для вызова Л.Ф. Федосеева в Зеленодольск. Главный конструктор ЗПКБ А.В. Кунахович предложил написать начальнику бронетанковых войск П.П. Полубоярову, что «работа не получилась», но Л.Ф. Федосеев не согласился и доложил о принятых решениях и мерах. Послушав его и посмотрев эскизы, Кунахович изменил решение и доложил в ГБТУ, что затраты на устранение недостатков составят не очень большую сумму.

После окончания работ был сделан выход в море, который прошел успешно. Заводские испытания подтвердили тактико-технические данные танка с плавсредствами, но выявили ненадежную работу редукторных установок, которые делало КБ завода им. Малышева (главным его конструктором был А.А. Морозов). Для госиспытаний пришлось делать новый комплект редукторов.

Участники создания ЛС-1. Л.Н. Пасечник входила в группу испытателей плавсредств, участвовала в испытании многих моделей на озере Ильинском. В.Д. Морозов — сотрудник ЭПО. Участвовал в испытаниях ЛКС для проекта 1121, изготавливал самоходные модели для испытаний ПС-1 и ПСТ-54.

Дело в том, что еще при разработке техпроекта специалистам конструкторского бюро завода им. Малышева не понравилось техническое задание, составленное в бюро, и они сделали планетарный редуктор с более высоким КПД. При согласовании по чертежу Л.Ф. Федосеев установил, что кромка картера этого редуктора будет на 120-130 мм ниже днища понтона, хотя во избежание подобной ситуации в КБ высылался теоретический чертеж понтона. Оказывается, в «этих плавных кривых» «танкисты» ничего не поняли. Разобравшись, в чем дело, А.А. Морозов дал указание на срочную разработку техпроекта по техническому заданию ЦКБ-340.

Госиспытания были поручены Одесскому военному округу и Черноморскому флоту. Танк, бронетягач БТС-2 и один комплект плавсредств были отправлены в Севастополь по железной дороге, а сами испытатели поехали туда на автопогрузчиках В-79 со вторым комплектом ПС-1. Испытания подтвердили все тактико-технические данные, но на двух понтонах на кормовой переборке образовались трещины. Это дало основание Госкомиссии записать: «Госиспытания повторить».

Поскольку Феодосийский завод отказался принять опытные образцы ПС-1, Л.Ф. Федосеев убедил А.В. Кунаховича забрать их в Зеленодольск. Туда они прибыли в конце июля 1962 года и были размещены на Васильевской базе. Но по требованию ГБТУ в августе танк и один комплект ПС-1 были отправлены на Кубинку. Вскоре состоялся смотр боевой техники, организация которого была поручена маршалу В.И. Чуйкову. Принимавший смотр генсек Н.С. Хрущев дал высокую оценку плавсредствам. «Танк Федосеева» с понтонами вернулся в Зеленодольск. В 1962 году были закончены доработки по замечаниям Госкомиссии, и техника была отправлена в Керчь.

Повторные госиспытания шли в основном нормально. Еще на первых госиспытаниях была установлена стабильность поведения плавсредств при буксировке на скоростях до 20 км/ч с характерным увеличением дифферента на корму. Надо было проверить максимально допустимую скорость при буксировке. Вот тогда и произошел небольшой инцидент, к счастью, обошедшийся без жертв.

Участники создания плавсредств для танков. В.С. Васильев и В.Н. Першин участвовали в разработке РКД, постройке ПС-1 в Феодосии. А.Г. Соколов — военный представитель, осуществлял наблюдение за работами над плавсредствами.

Утром 17 марта 1963 года танк на плавсредствах и два морских водолазных бота вышли в море. В 8 часов утра они встретились с морским буксиром. Оказалось, что у буксира вместо необходимого троса длиной 120 метров оказался только 70-метровый. Л.Ф. Федосеев дал согласие на проведение испытаний. На буксирный гак посадили человека на случай срочной отдачи. Но при переходе со скорости 14 км/ч на 16 км/ч плавсредства мгновенно ушли под воду.

Все 5 членов комиссии, находившихся на танке и понтонах, были смыты в море. Температура воздуха – минус 17°С, воды – около 0°С, у берегов – лед. Хорошо, что был штиль. Федосеева выловили третьим на восьмой минуте «плавания», пятый пробыл в ледяной воде 15 минут. Чтобы не сорвать испытания, шуметь по этому поводу не стали, тем более что требования по длине троса испытатели нарушили сами. Расстояние ПС-1 от винтов буксира было около 50 метров, что и спровоцировало «нырок». Через пять дней госиспытания были успешно завершены.

Во время мореходных испытаний сходили до Тамани (7-8 часов) и обратно до Керчи. При этом председателя комиссии генерала Н.В. Барыкова на сопровождающем корабле укачало, а его заместитель С.В. Дорогин, шедший на плавсредствах, сказал, что не испытал никаких симптомов качки. А ведь волна была встречная, высотой до 3,5 м!

В середине 1963 года в Зеленодольск приехали министр судостроительной промышленности Б.Е. Бутома и председатель Военно-промышленной комиссии (ВПК) Л.В. Смирнов. А.В. Кунахович доложил о состоянии дел в бюро, перспективе, показал плакаты. После доклада Л.В. Смирнов среди плакатов обнаружил лист с фотографиями плавсредств и заинтересовался ими. По поручению Кунаховича Федосеев рассказал о работах по проекту. Оказывается, у Смирнова на столе лежали документы о принятии плавсредств на вооружение. Он сказал, что после полученной информации эти документы подпишет.

Работа над проектом должна была завершиться приемкой документации для серийного производства плавсредств специальной комиссией. Ее председателем был назначен первый заместитель начальника бронетанковых войск генерал-полковник В.Т. Обухов (участник Гражданской войны, Герой Советского Союза). Л.Ф. Федосеев пригласил Обухова, с которым его познакомил заместитель председателя приемной комиссии А.В. Маляревский, в Зеленодольск. «Танковый» генерал отреагировал на приглашение более чем оперативно и буквально через день с группой сопровождающих приехал в ЦКБ-340, застав всех врасплох. Руководству бюро даже пришлось «сброситься» по десятке, чтобы организовать прием для генерала со свитой (в те времена бутылка коньяка стоила 4 рубля 12 копеек, а проезд в автобусе – 5 копеек).

Подписали решение о принятии документации на серию. На следующий день В.Т. Обухов был на встрече у директора завода им. A.M. Горького Н.Д. Маркотенко. В переговорах о серийной постройке плавсредств участвовали также В.И. Цюпак, П.И. Закрутаев и Л.Ф. Федосеев.

За «недоклад» о приезде генерала Цюпак получил нагоняй от Горкома, рикошетом попало и Федосееву… Но это было не главное. Главное, что цели достигнуты: было утверждено решение о приемке документации и подписан трехсторонний протокол о серийном производстве плавсредств на заводе им. A.M. Горького.

Создание плавсредств ПС-1 было признано изобретением, авторское свидетельство на которое было выдано 30 ноября 1965 года. В состав авторского коллектива от бюро вошли А.В. Кунахович, В.И. Цюпак, Л.Ф. Федосеев, B.C. Васильев, В.Н. Першин.

 

-

-

-

Вступайте в нашу группу
«Отвага 2004»

-

-

-


Поделиться в социальных сетях:
Опубликовать в Одноклассники
Опубликовать в Facebook
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир


При использовании опубликованных здесь материалов с пометкой «предоставлено автором/редакцией» и «специально для "Отваги"», гиперссылка на сайт www.otvaga2004.ru обязательна!


Первый сайт «Отвага» был создан в 2002 году по адресу otvaga.narod.ru, затем через два года он был перенесен на otvaga2004.narod.ru и проработал в этом виде в течение 8 лет. Сейчас, спустя 10 лет с момента основания, сайт переехал с бесплатного хостинга на новый адрес otvaga2004.ru