Разгром иракских войск в январе 1991 года союзниками был достигнут в основном за счет применения ими новейших образцов оружия, и прежде всего высокоточного (ВТО). Был также сделан вывод, что по своим боевым возможностям и эффективности оно может сравниться с ядерным. Вот почему во многих странах сейчас интенсивно разрабатываются новые типы ВТО, а также модернизируются и доводятся до соответствующего уровня старые системы.
Подобные работы, естественно, ведутся и в нашей стране. Сегодня мы приоткрываем завесу секретности над одной из интересных разработок.
Предыстория вкратце такова. Все наши ракеты тактического и оперативно-тактического звена, до сих пор состоящие на вооружении Сухопутных войск, – так называемого «инерциального» типа. То есть на цель наводятся на основе законов механики. Первые такие ракеты имели почти километровые ошибки, и это считалось нормальным. В дальнейшем инерциальные системы дорабатывались, что позволило уменьшить отклонение от цели у последующих поколений ракет до десятков метров. Однако это предел возможностей «инерциалки». Наступил, кик говорится, «кризис жанра». А точность, как бы там на было, требовалось повышать. Но с помощью чего, каким образом?
Ответ на этот вопрос предстояло дать сотрудникам Центрального научно-исследовательского института автоматики и гидравлики (ЦНИИАГ), который изначально ориентировался на разработку систем управления. В том числе в для различных видов вооружения. Работы по созданию ракетной системы самонаведения, как впоследствии она была названа, возглавил начальник отдела института Зиновий Моисеевич Персиц. Еще в пятидесятые годы он удостоился Ленинской премии как один из создателей первого в стране противотанкового управляемого снаряда «Шмель». Были у него и его коллег и другие успешные разработки. На сей раз предстояло получить механизм, который обеспечил бы попадание ракеты даже в малоразмерные цели (мосты, пусковые установки и т. д.).
Военные к задумкам цнииаговцев отнеслись поначалу без энтузиазма. Ведь согласно инструкциям, наставлениям, уставам назначение ракет состоит прежде всего в обеспечении доставки боевого заряд в район цели. Поэтому отклонение, измеряемое метрами, большого значения не имеет, задача все равно будет решена. Однако пообещали выделить при необходимости несколько устаревших (уже на тот период) оперативно-тактических ракет Р-17 (за рубежом их называют «Скад» – Scud), для которых отклонение и в два километра допустимо.
 |
Ставку решили делать на разработку оптической головки самонаведения. Замысел был таким. Со спутника или самолета делается снимок. На нем дешифровщик находит цель и отмечает ее определенным знаком. Затем этот снимок становится основой для создания эталона, который «оптика», смонтированная под прозрачным обтекателем боеголовки ракеты, сличала бы с реальной местностью и находила цель. С 1967 по 1973 год шли лабораторные испытания. Одной из главных проблем стал вопрос: в каком виде должны быть выполнены эталоны? Из нескольких вариантов выбрали фотопленку с кадром 4х4 мм, на которой в разных масштабах был бы заснят участок местности с целью. По команде высотомера кадры менялись бы, позволяя головке отыскивать цель.
Однако этот путь решения проблемы оказался бесперспективным. Во-первых, сама головка получалась громоздкой. Такую конструкцию напрочь отвергли и военные. Они считали, что информация на борт ракеты должна поступать не путем вкладывания «какой-то пленки» перед самым стартом, когда ракета уже на боевой позиции в готовности к запуску и все работы должны быть закончены, а как-то иначе. Может быть, передаваться по проводам, а еще лучше – по радио. Не устраивало их и то, что оптическую головку можно было использовать только днем, причем в ясную погоду.
Итак, к 1974 году стало ясно: нужны иные пути решения проблемы. Об этом шла речь и на одном из заседаний коллегии Министерства оборонной промышленности.
К этому времени в науку и производство все активнее стала внедряться вычислительная техника. Разрабатывалась более совершенная элементная база. Да и в отделе Персица появились новички, многие из которых уже успели поработать над созданием различных информационных систем. Они как раз и предложили делать эталоны с помощью электроники. Нужен бортовой компьютер, считали они, в память которого был бы заложен весь алгоритм действий по выводу ракеты на цель, ее захват, удержание и в конечном итоге – уничтожение.
Это был очень сложный период. Как всегда, работали по 14–16 часов в сутки. Никак не удавалось создать цифровой датчик, который мог бы считывать закодированную информацию о цели из памяти ЭВМ. Учились, как говорится, на практике. В разработки никто не вмешивался. Да и вообще о них мало кто знал. Поэтому, когда прошли первые испытания системы, и она себя неплохо показала, для многих это известие стало неожиданностью. Тем временем менялись взгляды на способы ведения войны в современных условиях. Военные ученые постепенно приходили к выводу, что применение ядерного оружия, особенно в тактическом и оперативно-тактическом плане, может быть не только неэффективным, но и опасным: помимо противника, не исключалось поражение и своих войск. Требовалось принципиально новое оружие, которое обеспечило бы выполнение задачи обычным зарядом – за счет высочайшей точности.
В одном из НИИ МО создается лаборатория «Системы высокоточного управления тактических и оперативно-тактических ракет». Сначала предстояло разобраться, какие же наработки уже есть у наших «оборонщиков», и прежде всего – у цнииаговцев.
На календаре был 1975 год. К этому времени команда Персица имела прототипы будущей системы, которая была миниатюрной и вполне надежной, т. е. отвечала первоначальным требованиям. В принципе была решена проблема с эталонами. Теперь они закладывались в память компьютера в виде электронных образов местности, выполненных в разных масштабах. В момент полета боеголовки по команде высотомера образы эти по очереди вызывались из памяти, а цифровой датчик снимал с каждого из них показания.
После серии удачных экспериментов систему было решено «ставить на самолет».
…На полигоне под «брюхо» самолета Су-17 цепляли макет ракеты с головкой самонаведения.
Летчик вел самолет по предполагаемой траектории полета ракеты. Работу головки фиксировал киноаппарат, который «обозревал» местность одним с ней «глазом», т. е. через общий объектив.
И вот первый «разбор полетов». Все, затаив дыхание, смотрят на экран. Первые кадры. Высота 10000 метров. В дымке еле-еле угадываются очертания земли. «Головка» плавно перемещается из стороны в сторону, будто бы отыскивая что-то. Внезапно останавливается и, как бы самолет ни маневрировал, постоянно удерживает в центре кадра одно и то же место. Наконец, когда самолет-носитель снизился до четырехкилометровой высоты, все ясно увидели цель. Да, электроника поняла человека и сделала все от нее зависящее. В тот день был праздник…
«Самолетный» успех, считали многие, – яркое свидетельство жизнеспособности системы. Но Персиц знал, что убедить заказчиков могут лишь удачные пуски ракет. Первый из них состоялся 29 сентября 1979 года. Ракета Р-17, запущенная на трехсоткилометровую дальность на полигоне Капустин Яр, упала на расстоянии нескольких метров от центра цели.
А потом было постановление ЦК и Совмина по этой программе. Выделялись средства, подключались к выполнению работ десятки предприятий. Теперь цнииаговцам уже не надо было вручную тачать необходимые детали. Они отвечали за разработку всей системы управления, подготовки и обработки данных, ввода информации в бортовой компьютер.
 |
В едином ритме с разработчиками действовали и представители Министерства обороны. Тысячи людей трудились над выполнением задания. В конструктивном плане несколько изменилась и сама ракета Р-17. Теперь головная часть стала отделяемой, на ней установили рули, систему стабилизации и т. д. В ЦНИИАГе создали специальные машины ввода информации, с помощью которых она кодировалась, а затем по кабелю передавалась в память бортового компьютера. Естественно, не все шло гладко, были и сбои. Оно и попятно: многое приходилось делать впервые. Особенно ситуация осложнилась после нескольких неудачных пусков ракет.
Это было в 1984 году. 24 сентября – пуск неудачный. 31 октябре – то же самое: головка не распознала цель.
Испытания прекратили.
Что тут началось! Заседание за заседанием, разнос за разносом… На одном из совещаний в Военно-промышленной комиссии встал даже вопрос о возвращении работы на научно-исследовательский уровень. Решающим стало мнение тогдашнего начальника ГРАУ генерал-полковника Ю. Андрианова, других военных специалистов, ходатайствовавших о продолжении работы в прежнем режиме.
На поиск «помехи» ушел почти год. Отрабатывались десятки новых алгоритмов, по винтику разбирались и собирались все механизмы, но – голова шла кругом – неисправность так и не нашли…
В восемьдесят пятом выехали на повторные испытания. Старт ракеты был назначен на утро. Вечером специалисты еще раз прогнали программу на ЭВМ. Прежде чем уйти, решили осмотреть прозрачные обтекатели, которые подвезли накануне и вскоре должны были ставить на головные части ракет. Тогда и случилось то, что сейчас уже стало легендой. Один из конструкторов заглянул в обтекатель и… Свет от висевшей сбоку лампы, преломившись непонятным образом, не позволял различать сквозь стекло предметы.
Виной всему оказался… тончайший слой пыли на внутренней поверхности обтекателя.
Утром «прозревшая» наконец ракета упала в расчетное место. Точь-в-точь туда, куда ее направляли.
Опытно-конструкторская работа успешно закончилась в 1989 году. Но исследования ученых еще продолжаются, поэтому подводить окончательные итоги рано. Трудно сказать, как сложится судьба этой разработки в дальнейшем, ясно другое: она позволила изучить принципы создания систем высокоточного оружия, увидеть их сильные и слабые стороны, а попутно – сделать массу открытий и изобретений, которые уже внедряются как в военное, так и в гражданское производство.
Схема боевого применения оперативно-тактической ракеты
с оптической головкой самонаведения
Спутник оптической разведки (1) или рамолет-разведчик (2) делают снимок предполагаемого места стационарной цели (3), после чего изображение передается на КП (4) для идентификации цели; затем изображение участка местности оцифровывается с обозначением места цели (5), после чего оно вводится в бортовую ЭВМ головной части тактической ракеты (6); пусковая установка (7) осуществляет запуск, после активного участка полета головная часть ракеты отделяется (8) и летит по баллистической траектории, затем по данным инерциальной системы и высотомера включается оптическая головка самонаведения, которая сканирует местность (9) и после идентификации изображения с цифровым эталоном (10) наводится на цель с помощью аэродинамических рулей и поражает ее.
